Материал нашел и подготовил к публикации Григорий Лучанский
Источник: Юрий Ермаков, профессор. Готовь буржуйку летом. «Техника-молодежи» №7, 1998 г.
Домовые
Русская школа печной кладки богата традициями. В прошлом веке славился Дмитрий Емельянович Гнусин (1826—1886) — самородок, унаследовавший мастерство от отца. Клал печи в Большом Кремлевском дворце, Хамовнических казармах, Школе синодальных певчих; изобрел паропневматические и паровентиляционные печи, придумал систему обогрева пассажирских вагонов на чугунке. Идеи у него крали вовсю: например, архитектор М.Ю. Левенстам, увидев на промышленной выставке переносную печку Гнусина, прямо-таки заболел ею — настолько, что скопировал и быстренько запантетовал, выдав за свою. А на обращение Гнусина в суд юристы ответили: «Сравни себя, мужичье, и господина Левенстама, который с отличием Академию художеств окончил, а ныне в Москве принят в лучшем обществе…»
Печных дел мастеру Николаю Евдокимовичу Михайлусенко из Краснодара — за сто. 20 лет назад он получил авт. св. № 531964 на печь-сушилку (рис. 1) с камерой-шкафом (1), куда на два стальных стержня подвешивают мокрую одежду. Сквозь трубчатые нагреватели (2) проходит прохладный воздух комнаты и, нагретый дымом в дымооборотах, возвращается обратно.
Да, возраст наших мастеров почтенный. Не потеряем ли секреты? Пока, слава Богу, традиции живы. Вот одна из новых идей (рис. 2). Ю.А. Бокачев из Орловской области обратил внимание на слабую сторону печного «кондиционера»: нагретый воздух комнаты затягивается в поддувало, и образующийся «вакуум» заполняется наружным холодным воздухом, просачивающимся сквозь щели — из-за чего стынут пол, стены, потолок и оконные стекла. Богачев пристроил к топке (1) регулируемый воздуховод (2) — трубу диаметром не менее 100 мм, уложенную под полом и обращенную одним концом (с задвижкой 3) наружу, а другим соединенную через изогнутое колено с поддувалом. Теперь холодный воздух с улицы идет напрямую в топку, а не всасывается в помещение, и КПД печи, обычно не превышающий 45%, достигает 75%.
Рис.1 Рис.2
У камина
Опытные печники В.М. Финько и М.П. Скиданова из г. Лермонтова Ставропольского края предлагают модернизировать камин. Традиционные, с открытым просторным топливником, переходящим в прямой дымоход (см., например, картину С.М. Андрияки «Зал в Лаунстоне»), бывают очень красивы, но... Не для русской зимы сия аглицкая затея: в этакую прожорливую глотку дров не напасешься. Обогрев-то идет только лучистой энергией, а тепло улетает в прямую кишку (в дымоход) — КПД не больше 5—6%. Можно, конечно, в топливнике калориферы установить — КПД вырастет процентов на 10, зато вся красота насмарку.
Финько и Скиданова превратили сам дымоход в калорифер (рис. 3), расположив по обе стороны от центрального жарового канала (1) зигзагообразные дымовые ходы (2), сходящиеся наверху к дымовой трубе (3). Получился — при прежних габаритах! — нагревательный пояс, по площади теплоотдачи впятеро больше обычного, — авторы называют его отопительным щитком. Улучшилась тяга — за счет меньшего сопротивления дыма.
Кроме того, лабиринт ходов не пускает дым обратно и при сильных ветрах надежно защищает топливник от задувания. И, как результат, на 70% вырастает КПД, а тепло в комнате держится не менее 10 ч.
Рис.3 Рис.4
Для сравнения — французский патент №2711773 (рис. 4): авторы заключили камин в сухой аквариум, закрыв топку выпуклыми и плоскими жаропрочными стеклами (кстати, можно бы и тонированными). Что ж, эстетично, и дым глаза не ест. Но — и только. Модернизированная городская буржуйка.
Кстати, сегодня, в эпоху энергетического кризиса, горожан весьма привлекают компактные переносные печи. Раньше их было множество: свиязевские (похожие на утку свиязь), утермарковские, аммосовские, калориферы Собольщикова... Или вот, например, реклама в «Козловском листке» за январь 1902-го: «Из первых рук изобретателя, очень дешево. Железные переносные печи для топки антрацитом, дровами и торфом. Самые экономичные в смысле потребления горючего материала: быстро осушивают самые сырые квартиры, занимают очень мало места, не требуют особо хлопотливого ухода и вообще выгодны во всех отношениях. Адрес: гор. Козлов, Тамб. губ. соб. дом. Николаю Петровичу Севастьянову». Правда, разработчик — не сам Севастьянов: модель подарил ему... знаете кто? Его друг Иван Владимирович Мичурин (!). А назвал он ее — «печка бедняка».
О превращении буржуйки в складной стакан
Началось с того, что пятеро туристов изобрели походную печку — складную буржуйку, сплюснутую в овал фляги (авт. св. № 1779284, рис. 5а). Ну, конечно, они не просто туристы — все сплошь кандидаты наук, выпускники Физтеха и МВТУ, а один — А.З. Берлин — сын того самого Берлина, что усовершенствовал знаменитый паровой котел Шухова, с той поры именуемый котлом Шухова—Берлина. Да, так вот, о печке: выдвигаем над овальным корпусом (1) наружный кожух (2) эквидистантного (подобного) профиля и фиксируем его положение выдавленной по периметру канавкой; открываем дверцу, загружаем в топку щепки и прочую древесную мелочь. Наполняем полуторалитровый котелок (3) водой, вставляем его в кожух, накрываем крышкой (4) — она же сковородка. Поджигаем топливо — дым повалил во все стороны из вертикальных щелей кожуха, ибо дымоходом служит кольцевой зазор между ним и корпусом. Через 6 минут — «Прошу к столу, вскипело» (М.М. Жванецкий). Будь дело зимой — пришлось бы ждать чуть дольше, 12 минут. «И габариты в походном положении невелики — 200x260x90 мм, и вес всего 1,8 кг», — нахваливает печку ее второй автор, С.С. Сагаков (читатели «ТМ» с ним неплохо знакомы).
Но это лишь первый блин — вторым, точнее, второй, испекли «трехсекционную складную печь туристическую» (патент № 2000519), сокращенно турпечь (рис. 5б). В верхней ее секции (1), отштампованной заодно с котелком, предусмотрено окно для выдвижного дымохода (2); в средней (3) и нижней (4) — дверцы для загрузки соответственно вторых блюд и топлива; в раздвинутом положении секции удерживаются двумя П-образными рамками (5). У сложенной турпечи те же габариты, что у предыдущей походной, зато объем камеры сгорания вдвое больше — потому и котелок трехлитровый. Коллектив авторов тоже расширился — на одного человека. Правда, Берлина в списке уже нет — он увлекся тепловыми трубами. «Знаете такие цилиндрики, запаянные с обоих концов: один нагреваешь, на другом иней выступает?» — вопрошает Сагаков. Знать-то знаем, но нельзя ли наоборот: с одного конца охлаждать, а на другом пар получать? «Пока нет, — говорит, — но стремимся к тому. Вот, пожалуйста, емкость для кипячения воды...»
Позвольте, да это тот же складной стакан (патент СССР № 1774858)! Конусом вверх (рис. 5в) или вниз (рис. 5г) между его секциями (1) размещена складная емкость (2) из подобных друг другу конусных колец (3). Секции дырявые: в верхней — отверстие для выхода горячих газов, в нижней — для доступа воздуха к топливу. Последним служит таблетка сухого спирта. «Слушай, Стас, — говорю я Сагакову (у нас, у туристов, по-простому), — что ж особенного в твоих «мини-юбках»? Копируешь складной стакан 30-летней давности и штампуешь патенты!» — «Не скажи, — отвечает. — Стакан — все-таки прообраз, а тут складная печь, у нее технические требования другие. Она не должна иметь термическую поводку — иначе после первого же употребления перестанет быть складной. Видишь, как она теперь сжалась (рис. 5д) — а все благодаря тому, что секции из нержавейки предварительно отожжены при 750°С. Потом, емкость должна собираться и разбираться за полминуты, не пачкая рук и одежды сажей, ручка (4) нужна — фиксировать изделие в сложенном положении...»
Ладно, убедил. А можно совместить в одной конструкции оба варианта — и конусом вверх, и конусом вниз? Сагаков поразмыслил и сник: нет, не можно. Ну, и зря.
Правильный ответ — положительный! Подумайте, дорогой читатель, и вы получите патент на очередную туристическую спиртовку!
Горит синим пламенем
Бракованное топливо — угольная пыль, торфяная... Где и по какой технологии ни добывали бы уголь — все равно угольной крошки в нем будет до 40%. Она теряется при транспортировке, самовозгорается, загрязняет природу. Правда, ее брикетируют (в СНГ — до 130 млн. т ежегодно), но в качестве связующих применяют экологически грязные битумы и нефтяные смолы.
Лишь недавно профессор В.Е. Лурий с коллегами предложил связывать ее безвредным веществом (состав — ноу-хау!), при сгорании превращающимся в золу, способную нейтрализовать нитраты и ядохимикаты. Но нельзя ли утилизировать угольную крошку, как она есть, по прямому назначению?
Ценное исследование провел С.В. Башкирев из Донецка. У них там, в степи, дров на сотню верст не найти — печи топят углем. Однажды Сергей Борисович заметил, что матушка его обкладывает колосник (чугунную решетку под топливом) и стенки топки шлаком. Зачем? Оказалось, пористые шлаки позволяют сжигать ту самую крошку, которая без них попросту выдувается в трубу или сыплется в зольник! Тогда Башкирев учинил эксперимент. Набрал консервных банок, изрешетил их отверстиями при помощи гвоздя и уложил кверху дном на колосник. Затем насыпал прямо на них низкосортного угля не угля, так, черт знает чего, и затопил (рис. 6). Результат превзошел ожидания: угольная пыль быстро разгорелась синим огнем, и уже полчаса спустя закипела вода в трубах водяного отопления дома. «Во избежание парового взрыва пришлось срочно закрыть поддувало», — рапортует автор.
Все бы хорошо, да банок не напасешься — сгорали после двух употреблений. В конце концов Башкирев понял правоту мамы: лучше легкого пористого шлака ничего не придумаешь. Кроме роста теплоотдачи, он обеспечивает длительное и равномерное горение угля с большим содержанием угольной пыли, а срок службы колосников увеличивается вдвое-втрое. Народный опыт, драгоценный. Только следите за топкой — чтобы не перегреть печку и не вызвать пожар.
Назад в раздел
